Г-ЖА НОЙЕРТ: Всем доброе утро.
ВОПРОС: Доброе утро.
Г-ЖА НОЙЕРТ: Очень рада вас видеть. Благодарю всех за то, что так быстро собрались здесь сегодня. Добро пожаловать в Государственный департамент. Мы пригласили вас сюда, чтобы предоставить вам некоторую новую информацию о шестилетнем кризисе в Сирии. Сегодня ко мне присоединился исполняющий обязанности помощника Государственного секретаря в Бюро по делам Ближнего Востока Стюарт Джонс. Стюарт недавно вернулся с переговоров в Астане. Сегодня он сообщит нам последние новости, а также предоставит вам некоторую недавно рассекреченную информацию о Сирии.
На прошлой неделе Государственный секретарь Тиллерсон провел встречу с Министром иностранных дел России Сергеем Лавровым, которая длилась более часа, здесь, в Вашингтоне. Вы ознакомились с сообщением об этой встрече, но сегодня я хотела бы предоставить вам дополнительный контекст и детали этих переговоров.
Госсекретарь Тиллерсон твердо и ясно заявил Министру Лаврову: Россия имеет огромное влияние на Башара аль-Асада. Ключевым моментом этой двусторонней встречи было то, что Госсекретарь подчеркнул необходимость использования Россией своих возможностей для обуздания режима. Проще говоря, убийства и разрушения продолжаются в Сирии уже слишком долго. Министр Лавров также чётко заявил, что он разделяет в Сирии одни и те же цели с Соединенными Штатами: построение единого и стабильного государства. Участники встречи согласились с тем, что путь к обеспечению стабильности в Сирии должен проходить с помощью дипломатических и политических средств.
Мы призываем Россию использовать свое влияние на режим Асада, чтобы заставить его придерживаться прочного прекращения огня, достигнутого в результате переговоров. Это перемирие, по нашему мнению, приведет к сокращению насилия, а также обеспечит беспрепятственный доступ гуманитарной помощи и прекратит беспорядочные убийства гражданских лиц. Эти действия будут способствовать созданию условий на местах для политического урегулирования этого конфликта.
На этом я передаю слово исполняющему обязанности помощника Государственного секретаря Стюарту Джонсу. По завершении выступления он ответит на ваши вопросы. Спасибо.
Сэр.
Г-Н ДЖОНС: Спасибо, Хизер. Доброе утро. Спасибо за участие в этом брифинге. С тех пор как гражданский конфликт начался в Сирии в 2011 году, режим Асада одинаково обращался с силами оппозиции и безоружными гражданскими лицами, совершая массовые нарушения норм международного права, включая законы о ведении вооруженных конфликтов и законы в области прав человека. Сегодня мы обнародуем недавно рассекреченные сообщения и фотографии, которые подчеркивают глубину, к которой прибегает сирийский режим с продолжающейся поддержкой со стороны его союзников России и Ирана.
Факты, которые мы представляем сегодня, основаны на докладах международных и местных неправительственных организаций, сообщениях СМИ, а также оценках разведывательного сообщества. Продолжающаяся жестокость режима Асада, в том числе применение им химического оружия, представляет явную угрозу для региональной стабильности и безопасности, а также для интересов национальной безопасности Соединенных Штатов и наших союзников.
По данным Организации Объединенных Наций и заслуживающих доверия правозащитных организаций, сирийская гражданская война унесла жизни более чем 400 тысяч человек, многие из которых — гражданские лица. Действия режима Асада включают в себя хорошо документированные авиаудары и артиллерийские удары; атаки с применением химического оружия; произвольные аресты; внесудебные убийства; морение голодом; сексуальное насилие; и лишение гражданского населения доступа к основным услугам, таким как продовольствие, водоснабжение и медицинская помощь.
С 2012 года режим регулярно наносит авиаудары и артиллерийские удары по густонаселенным городам, в том числе с применением бочковых бомб, самодельных неуправляемых бомб, иногда называемых сбрасываемыми с воздуха самодельными взрывными устройствами (СВУ). Режим Асада систематически и многократно наносил удары по больницам в восточном Алеппо, убивая пациентов и медицинских работников. (Кашляет.) Извините.
В дополнение к авиаударам, режим продолжает систематически похищать и пытать удерживаемых под стражей гражданских лиц, часто избивая, ударяя электрическим током и насилуя этих жертв. Бывший фотодокументалист режима, работающий под псевдонимом Цезарь, поделился с международным сообществом более чем 10 000 фотографий жертв Асада. По данным многочисленных неправительственных организаций (НПО), режим похитил и задержал от 65 000 до 117 000 человек в период с 2011 по 2015 год.
Кроме того, режим также санкционировал внесудебные убийства тысяч заключенных, используя массовые повешения в военной тюрьме Сайедная. Сайедная находится в 45 минутах езды от Дамаска и является одним из крупнейших и наиболее защищенных тюремных комплексов Сирии. Сайедная — лишь одно из многих мест лишения свободы, где удерживаются и подвергаются жестокому обращению заключенные. В числе других — следственный изолятор в аэропорту Меззе и подразделения военной разведки 215, 227, 235, 248 и 291, которые расположены по всей Сирии.
Режим удерживает до 70 заключенных в тюрьме Сайедная в камерах, которые рассчитаны на пять человек. И, по данным нескольких источников, режим несет ответственность за убийство до 50 задержанных в день в Сайеднае. Достоверные источники убеждены, что многие тела были захоронены в массовых могилах. Теперь мы считаем, что сирийский режим установил в тюремном комплексе Сайедная крематорий, который может уничтожать останки заключенных, практически не оставляя доказательств.
Начиная с 2013 года, сирийский режим модифицировал здание на территории комплекса Сайедная для поддержки того, что, как мы считаем, является крематорием, как вы видите на фотографиях, которые мы раздали вам. Хотя многие зверства режима хорошо задокументированы, мы считаем, что строительство крематория является попыткой скрыть масштабы массовых убийств, происходящих в тюрьме Сайедная.
Соединенные Штаты неоднократно заявляли официально, что мы потрясены злодеяниями, осуществляемыми сирийским режимом. И эти зверства осуществляются, как представляется, с безусловной поддержкой со стороны России и Ирана. Две недели назад, как сказала Хизер, я присутствовал на Астанинской конференции в Казахстане в качестве наблюдателя от США. На этой встрече — проходившей под руководством Турции, России и Ирана, гарантов Астанинского процесса, — было принято решение о создании зон деэскалации, которые позволили бы сократить насилие и спасти жизни.
В свете неудач предыдущих соглашений о прекращении огня, у нас есть основания для скептицизма. Режим Асада должен прекратить все нападения на гражданских лиц и силы оппозиции, и Россия должна нести ответственность за соблюдение прекращения огня сирийским режимом. Россия присоединилась к единогласно принятой резолюции Совета безопасности ООН 2254, которая требует, чтобы все стороны немедленно прекратили любые нападения на гражданских лиц. Россия либо помогала режиму, либо пассивно отводила взгляд в сторону, когда режим наносил авиаудар по конвою ООН, уничтожал восточный Алеппо и использовал химическое оружие, в том числе зарин, против гражданских лиц в провинции Идлиб 4 апреля.
Во время своего визита сюда на прошлой неделе Министр иностранных дел Лавров признал, что военного решения сирийского конфликта не существует. Теперь Россия должна безотлагательно оказать влияние на сирийский режим, чтобы гарантировать немедленное прекращение ужасающих нарушений.
Теперь я готов ответить на ваши вопросы. Большое спасибо.
Г-ЖА НОЙЕРТ: И я помогу организовать этот процесс.
ВОПРОС: Спасибо. Два момента. Во-первых, хотите ли Вы сказать, что Россия и/или Иран имеют какое-то отношение к этому крематорию?
Г-Н ДЖОНС: Нет.
ВОПРОС: Ясно. Во-вторых, Вы сказали о тысячах жертв массовых повешений, но есть ли у Вас представление о том, сколько тел захоронено в массовых могилах, а сколько — сожжено?
Г-Н ДЖОНС: Нет. Значит, Вы знакомы с докладом организации Amnesty International, в котором оценивается, что от 5 до 11 тысяч человек были убиты в тюрьме Сайедная в период с 2011 по 2015 год.
ВОПРОС: Верно.
Г-Н ДЖОНС: Так что это даёт Вам некоторое представление о том, –
ВОПРОС: Верно.
Г-Н ДЖОНС: Кроме того, есть другие данные, которые позволяют предположить, что на территории комплекса совершается до 50 убийств в день.
ВОПРОС: Это много. Это очень много. Вы считаете, что все 50 тел в день сжигаются или –
Г-Н ДЖОНС: Я не знаю. Но, согласно нашим оценкам, если массовые убийства совершаются в таких масштабах, использование крематория помогает — позволяет режиму регулировать количество трупов, вывозимых с тюремного комплекса.
Г-ЖА НОЙЕРТ: Маргарет.
Г-Н ДЖОНС: При этом не оставляя доказательств преступлений.
ВОПРОС: Большое спасибо за проведение этого брифинга. Два вопроса к Вам. Во-первых, располагаете ли Вы какой-либо обновлённой информацией об американцах, Остине Тайсе или других, которые, возможно, удерживаются или, как предполагается, удерживаются режимом? И если здесь есть какая-то связь, пожалуйста, сообщите мне. Во-вторых, Вы говорили о беседах с Лавровым — опять же, утверждается о пособничестве России. Вышел ли Госсекретарь с переговоров с каким-либо соглашением в результате этой встречи или каким-либо достижением, при котором они заявили бы, что готовы сделать шаг назад? Они уже в течение некоторого времени говорили нескольким государственным секретарям, что они не преданы режиму Асада.
Г-Н ДЖОНС: По вопросу об американских заложниках, нет, мы не видим связи между американскими заложниками и тем, что мы говорим здесь о происходящем в тюрьме Сайедная.
По вопросу о беседе между Госсекретарём и Министром иностранных дел Лавровым, между ними состоялись продуктивные переговоры. Они говорили о пути продвижения вперед по Сирии. И Госсекретарь признал, что состояние отношений между Россией и Соединенными Штатами очень плохое. Сирия — один из факторов, по которым мы хотели бы видеть улучшение отношений, но я бы не сказал, что они наметили конкретный путь вперед о том, как решить проблему сирийских зверств, или даже, как двигаться вперед в рамках Женевского процесса. Хотя, конечно, мы участвуем в Женевском процессе, мы поддерживаем Женевский процесс, мы считаем, что в дополнение к достижению соглашения о прекращении огня в Сирии и прекращению военных действий, далее должен последовать политический процесс.
ВОПРОС: В таком случае, что делает эти переговоры продуктивными?
Г-Н ДЖОНС: Я полагаю –
Г-ЖА НОЙЕРТ: (Неразборчиво) Николь.
ВОПРОС: Здравствуйте, спасибо за проведение этого брифинга. Представили ли Вы россиянам эти визуальные доказательства? Попросили ли Вы их предпринять какие-либо действия и/или получили ли какой-либо ответ от них?
Г-Н ДЖОНС: Мы не представили — я не представил россиянам данные конкретные доказательства, но мы постоянно ведём разговор с россиянами о проблеме, созданной их нежеланием осудить зверства в Сирии и их кажущейся терпимостью в отношении сирийских зверств, и мы настоятельно призываем российское правительство привлечь режим к ответственности за эти злодеяния.
ВОПРОС: Сэр? Да, сэр? (Неразборчиво.)
Г-ЖА НОЙЕРТ: Рич Эдсон.
ВОПРОС: Являются ли эти доказательства убедительными, и рассматривается ли возможность военной акции по уничтожению крематория и некоторых из обозначенных здесь объектов?
Г-Н ДЖОНС: Как сказал Президент, мы не собираемся подавать сигнал о том, что мы будем делать, а чего мы не будем делать. На данный момент мы говорим об этих доказательствах и знакомим с ними международное сообщество, которое, мы надеемся, окажет давление на режим, с тем чтобы он изменил свое поведение.
ВОПРОС: Могу ли я задать очень краткий вопрос? Почему вы так уверены, что это крематорий, а не какое-то другое здание? Речь идёт о таянии снега? Я хочу сказать, что на эти документы посмотрят люди, в частности, режим Асада или россияне, и скажут: всё это доказывает лишь то, что-то там есть здание, и что та часть, где растаял снег, просто теплее, чем остальная часть здания. Это выглядит –
Г-Н ДЖОНС: Эти снимки сделаны в течение нескольких лет, с 2013 по 2017 год. Если Вы посмотрите на самую раннюю фотографию, снимок от 13 августа, он выполнен на этапе строительства, и эти объекты отопления, вентиляции и кондиционирования воздуха, дымовая труба, вероятный брандмауэр, вероятный воздухозаборник, — это находится в стадии строительства. Это соответствовало бы строительству крематория.
Затем мы посмотрим на снимок от 15 января, и мы видим снеготаяние на крыше, которое соответствовало бы крематорию. Так –
ВОПРОС: Или просто более теплой части здания, не так ли?
Г-Н ДЖОНС: Возможно.
ВОПРОС: Сэр –
Г-ЖА НОЙЕРТ: Дэйв Кларк.
ВОПРОС: — я мог бы спросить Вас о –
Г-ЖА НОЙЕРТ: Заключительный вопрос.
ВОПРОС: Если Россия откажется сделать что-либо в связи с этим, что будет дальше?
Г-Н ДЖОНС: Министр иностранных дел России Лавров и правительство России заявляют нам, что они заинтересованы в поиске решения по Сирии, и не может быть никакого решения по Сирии без политического процесса и, конечно, прекращения этих зверств. Таким образом, мы надеемся, что теперь мы получим возможность работать с россиянами в конструктивном ключе для оказания давления на режим, чтобы добиться от него прекращения этих зверств, и что российское правительство примет на себя ответственность за своего партнера, сирийский режим, чтобы положить конец этим зверствам и –
ВОПРОС: Могу ли я задать краткий дополнительный вопрос по этой теме? Вы сказали, что эти доказательства собирались в течение четырех лет, с 2013 по 2017 год. Эти разведданные приобрели конкретный характер лишь недавно, и именно поэтому Вы обнародуете их сегодня? Или Вы делаете это сегодня в надежде добиться политического эффекта?
Г-Н ДЖОНС: Я бы сказал, что эта информация развивалась, и состоявшаяся на прошлой неделе встреча между Министром иностранных дел Лавровым и Госсекретарем стала подходящим поводом, чтобы напомнить людям о зверствах, которые всё время осуществляются внутри Сирии, и это лишь одна отдельно взятая часть всей совокупности доказательств.
ВОПРОС: Сэр, в заключение –
Г-ЖА НОЙЕРТ: Всем спасибо.
ВОПРОС: — о прекращении атак против оппозиции, включает ли это в себя ИГИЛ и “Фронт ан-Нусра”?
Г-ЖА НОЙЕРТ: Спасибо.
ВОПРОС: Спасибо.
